Мама Мальчишек. Уроки выживания среди мужчин - Страница 42

Или было бы уроком, если бы я хоть на мгновение пожалела о том, кем я стала: гордой и счастливой – пусть даже и немного потрепанной и частенько неадекватной – мамой троих маленьких мальчишек и женой одного большого-пребольшого мужчины.

О чем я, разумеется, не жалею.

Так что мой статус вечной Мамы Мальчишек и ни разу не Мамы Девочек не должен вызывать удивления. Как и тестостероновые таланты моего мужа.

Откровенно говоря, Отец Мальчишек мало чем отличается от младших членов нашей семьи. На работе (мне это известно из надежных источников) мой муж сохраняет достоинство и серьезность, приличествующие его рангу, зато дома, сняв мундир морского офицера, превращается в сорванца-юнгу. Не связанный воинским уставом и ответственностью, он радостно присоединяется к «банде» и становится таким же азартным и буйным, как его сыновья.

Разница лишь в том, что, как лицо старше восемнадцати лет и взрослый (с точки зрения закона, если не жены) человек, это он должен решать, когда ехать в травмпункт, а не я.

Вот вам, пожалуйста, пример.

Хлебнув лиха в дальних путешествиях, мы решили провести летний отпуск в кемпинге в Корнуолле. Палатка размером с небольшой торговый павильон, багажник машины под завязку набит банками сосисок и бобов, на крыше закреплены доски для серфинга и лопаты. Кайф, кто понимает. Денек как на заказ, точно из «Великолепной пятерки» (вы ведь наверняка читали все романы этой серии Энид Блайтон): лазурное небо, сияющее солнце и легкий намек на освежающий бриз.

Идеальный день для экспедиции.

Разумник, как водится, берет командование на себя.

– Папа может быть Джулианом, потому что он самый старший мальчик, а я буду Дик! – заявляет он.

– Тогда, чур, я буду Джорджиной – она все равно была как мальчишка, – соглашается подозрительно уступчивый Бином. – А ты можешь быть Энн, – добавил он, кивая в сторону Непоседы, – потому что ты похож на девчонку!

– Я не девчонка, не девчонка, правда, мамочка? – взвизгивает наш младший, откидывая со лба так и не остриженные локоны.

Кажется, начинается.

– Нет, конечно, нет! – Я бросаю на его хитропопого братца красноречивый взгляд. – О, я придумала… почему бы тебе, Непоседа, не быть Тимми? Ты же любишь собак. Будешь прыгать вокруг нас… а собакам обязательно полагается лакомство!

Вживаясь в роль, он тяжело дышит, хватает зубами палку и обнюхивает мои ноги. Может, я погорячилась и идея не слишком удачная?

Но отступать некуда.

– Я так понимаю, мне придется быть Энн… как всегда, – ворчу я, давая понять, что не жажду следовать навязанному писательницей гендерному амплуа. – Значит, так. Я пошла укладывать вещи, договорились? А Джулиан пока домоет посуду.

Мы выдвигаемся в путь по тропинке вдоль берега; слева от нас поля, справа – живая изгородь. Мальчишки взбираются на холм, рассыпавшись по склону, как терьеры в погоне за зайцем, и я, счастливая, беру за руку Отца Мальчишек. При такой скорости передвижения мы вполне можем вести беседу.

Достигнув вершины «горы», мы останавливаемся, чтобы отдышаться и полюбоваться открывающимся видом: рыбацкие лодки жмутся к берегам извилистой речки; сосновая роща опасно зависла на краю обрыва; невероятно пышная трава сбегает вниз, к сверкающему морю.

– Ух ты! – Не сдержав восторга, я оглядываюсь в поисках мужа, надеясь, что он разделит мое восхищение корнуоллскими красотами.

Но Отца Мальчишек нет. Немая сцена.

Я поворачиваюсь на полные 360 градусов, озадаченная его внезапным исчезновением. Может, ушел по природной надобности?

Вроде бы нет.

Щурясь от солнца, с трудом различаю силуэт моего греческого бога, несущегося без руля и ветрил вниз по травянистому склону к воде, раскинув руки и басовито завывая – ни дать ни взять бомбардировщик времен Второй мировой.

– У-у-у-у! – орет он во все горло, к великому удовольствию наших маленьких энтузиастов.

Поначалу слегка озадаченные, они вскоре поддаются странному папиному порыву и принимают решение присоединиться.

– У-у-у-у! – кричат уже все четверо, ловко маневрируя в полете.

– У-у-у-у… а-а-а! И вдруг – тишина.

Мой самый большой мальчик, мой «Спитфайр», сбит в полете стратегически расставленной миной в виде коровьей лепешки. С поразительной точностью он врезается в кочку, выполняет впечатляющий (для своего высоченного роста) кувырок вперед и приземляется в неопознанную – и, по-видимому, вонючую – кучу внизу склона.

У меня замирает сердце, когда наши сыновья бросаются к своему любимому отцу, чтобы проверить, жив ли он. Он поднимает руку и кричит:

– Не волнуйтесь… все в порядке!

Слава богу, не придется вызывать вертолет скорой помощи в эту глушь, куда вряд ли доходит сигнал сотовой вышки. Тем не менее я принимаюсь отчитывать своего чокнутого мужа за такое ребячество.

– О чем ты только думал, хотелось бы знать? – взрываюсь я, узнавая в своих интонациях отголоски недавнего инцидента с горящей палкой.

– Извини, ма-амочка! – тянет он с той же дьявольской усмешкой, потирая правое запястье.

– Так-то лучше! – фыркаю я.

И в следующее мгновение, уже не в силах сдерживаться, принимаюсь хохотать до слез, пока не падаю без сил.

Минут десять мы отскребаем от папы остатки навоза, потом собираем рюкзаки и отправляемся дальше в свое увлекательное и полное неожиданностей путешествие. Каким-то чудом нам удается обойтись без новых приключений и благополучно вернуться к машине.

– Почему бы тебе не отвезти нас на пляж? – предлагает Отец Мальчишек.